Главная Услуги Осознаваемые и неосознаваемые мотивы поведения. Мотивы учения. В чем опасность и что мы теряем важного для себя

Осознаваемые и неосознаваемые мотивы поведения. Мотивы учения. В чем опасность и что мы теряем важного для себя

Мотив - это побуждение к действию, наравленное на удовлетворение потребности.

Мотивы бывают двух видов:

Осознанные – интерес, идеал, убеждение.

Неосознанные – внушаемость, влечение, установка.

Осознание своих мотивов приводит человека к постановке целей. В реальных соотношениях мотивов и целей возникает смыслообразующая функция мотива (отражение в сознании субъекта отношения мотива деятельности и цели образует личностный смысл деятельности). Мотивы в поведении человека выполняют 2 функции: побуждающая функция (внутреннее побуждение к деятельности) и смыслообразующая функция.

К осознанным мотивам относят интересы, желания, убеждения, их побудительная сила велика, особенно у убеждений - они способны управлять поведением и всей жизнью человека, даже превышать инстинкт самосохранения (из-за верности своим убеждениям люди даже вдут на смерть).

Интерес – это побуждение к действию, направленное на удовлетворение познавательной потребности личности.

Интересы – эмоциональное проявление познавательной потребности личности. Некоторые авторы трактуют данное понятие более широко: интерес – это специфическое отношение личности к объекту в силу его эмоциональной привлекательности или жизненной значимости. Критерии классификации интересов:

Убеждение – это побуждение к действию, направленное на удовлетворение потребности личности соответствовать в своем поведении собственным принципам и взглядам.

Убеждение – это осознаваемый мотив, в основе которого лежит потребность действовать в соответствие со своими взглядами, принципами и мировоззрением в целом. Это идеи, знания, ставшие мотивами поведения и определяющие отношение человека к действительности. Структура убеждения: - Знание как основа принятия решения. - Позитивное личное отношение к этому знанию. - Потребность поступать в соответствие с имеющимся знанием. Термин «убеждение» в различных науках используется в разных значениях. В психологии убеждение – аспект мотивационной сферы личности.

Стремление – это мотив, в основе которого лежит такая потребность существования, которая не представлена в данной ситуации, но может быть создана путем специально организованной деятельности. Варианты стремлений: мечта, идеалы, намерения.

И деал – это побуждение к действию, направленное на удовлетворение потребности личности соответствовать определенному образцу.

27. Мотивация поведения и характер.

Связь мотивации и типа характера в наибольшей степени раскрывается в типологическом подходе П.Б. Ганнушкина. Он выделил типы психопатий и ввел основные понятия, ставшие фундаментом для исследования типов акцентуаций характера (К. Леонгард, А.Е. Личко и другие).

К. Леонгард и А.Е. Личко выделяют 8 типов: демонстративный (истероидный), сензитивный (тревожный), гипертимный, дистимный (астеноневротический), возбудимый (эпилептоидный), осторожный (психастенический), лабильный и застревающий (шизоидный).

1. Демонстративный (истероидный) тип. Главной чертой данного типа, как отмечает А.Е. Личко, является «беспредельный эгоцентризм, ненасытная жажда постоянного внимания к своей особе, восхищения, удивления, почитания, сочувствия. Характерны поверхностность эмоциональных проявлений, их направленность на внешний эффект, стремление "позировать, не быть, а казаться»

2. Сензитивный (тревожный) тип. Способность к сильным и глубоким чувствам, постоянство привязанностей и увлечений, их широта и многообразие; естественная (внутренняя) склонность к высоким нравственным нормам в оценках и в поведении; легкая, естественная усвояемость социальных ценностей. Важной положительной чертой является склонность к интуитивному восприятию и мышлению. Недостатки: повышенная впечатлительность, тревожность и боязливость, трудности с контактностью, склонность к чувству собственной недостаточности, сильное переживание неудач, повышенная утомляемость.

3. Гипертимный тип. Оптимистическое отношение к своему будущему, а также постоянно приподнятое настроение, общительность, стремление быть в компании, уверенность в своих силах, живой интерес ко всему новому, стойкость к неудачам, богатство и разнообразие увлечений. Недостатки: непостоянство, отвлекаемость (в том числе и в увлечениях), беззаботность, недостаток четкого видения грани между дозволенным и недозволенным.

4. Астено-невротический (дистимный) тип. Потребность в близких друзьях и в общении с окружающими, отзывчивость (хотя и избирательная), вдумчивость, склонность к творческому мышлению, ответственность в работе. Недостатки: склонностью к пессимизму, ощущению непрочности жизненной радости, повышенной утомляемости и раздражительности, к ипохондричности, к пониженному уровню настроения. Характерны недостаток уверенности в себе и напряженность при преодолении трудностей.

5. Эпилептоидный (возбудимый) тип. Основательность, способность всегда найти пользу, но именно свою пользу. Аккуратность, бережливость проявляются по отношению к своему - своим вещам, своим порядкам. Недостатки: склонность к властолюбию, к выяснению отношений, кто выше, кто важнее. Соответственно склонность подчиняться тем, кто сверху, к лести, к лицемерию и ханжеству. Злопамятность, мстительность, склонность к дисфориям, к ссорам. Типично грубое преследование личных интересов. Ревнивость, мелочность, придирчивость.

6. Психастенический (осторожный) тип. Сильная привязанность к близким, легкая усваиваемость социально-нравственных норм, широкий круг интеллектуальных интересов и увлечений. Недостатки связаны с тревожной мнительностью и впечатлительностью, склонностью к обсессиям, пессимизмом, футуристической направленностью мнительности и тревоги, недоверием к себе, к своим собственным решениям и действиям, нерешительностью, склонностью к сомнениям и колебаниям, трудностями с контактностью.

7. Лабильный тип. Способность к глубоким чувствам, к искренней и постоянной привязанности, преданной дружбе, общительность, тяга к компании, легкая контактность, причем склонность к эмоциональным контактам; способность интуитивно чувствовать отношение окружающих и отвечать открытой и искренней взаимностью. Недостатки: крайняя изменчивость настроения, непостоянство увлечений, легкая внушаемость, исключительная тяжесть переживания неприятностей и несчастий, зависимость отношения к своему будущему от настроения.

8. Шизоидный (застревающий) тип. Богатство внутреннего мира, способность к сильным привязанностям, сила и постоянство увлечений, их широта, богатство и значимость, высокая потребность в самовыражении, способность к творчеству, созиданию нового, целеустремленность и склонность к организаторской деятельности. Недостатки: замкнутость, отгороженность от окружающего, сниженная потребность в общении, низкий эмоциональный контакт с окружающими людьми.

Тенденции характера, как и более резко проявленные акцентуации, чаще всего образуют различные сочетания из двух или трех типов. В зависимости от входящих в эти сочетания тенденций благоприятные и неблагоприятные для сущностной мотивации черты последних могут как взаимодополняться, усиливаться, так и компенсировать друг друга.

Мотив неосознаваемый

Этих мотивов значительно больше, чем осознаваемых, и до определенного возраста практически все мотивы относятся к неосознаваемым. Работа по осознанию собственных мотивов и очень важна, и очень трудна и требует не только большого интеллектуального и жизненного опыта, но и большого мужества. По сути, это - специальная деятельность, имеющая свой мотив - самопознание и нравственное самоусовершенствование.

Мотивы неосознаваемые все же появляются в сознании, но в особых формах. Их по крайней мере две: и смыслы личностные. При этом в смыслообразующей функции может выступать лишь мотив ведущий. Мотивы-стимулы могут порождать только эмоции, но не смыслы.

Словарь практического психолога. - М.: АСТ, Харвест . С. Ю. Головин . 1998 .

Смотреть что такое "мотив неосознаваемый" в других словарях:

Деятельность - динамический процесс взаимодействия индивида с внешним миром (внешняя деятельность) или с самим собой (внутренняя деятельность). Оба аспекта деятельности сосуществуют в диалектическом единстве: в ходе внешней деятельности: индивид изменяет самого … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

Целеустремленная активность, реализующая потребности субъекта. В качестве объяснительного принципа психики категория Д. используется при изучении различных областей психической реальности (психология познавательных процессов, мо … Большая психологическая энциклопедия

Установка (психология) - У этого термина существуют и другие значения, см. Установка. Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно правилам оформления статей. Установка неосознанное психологическое сост … Википедия

Психологическая установка - Установка психологическое состояние предрасположенности субъекта к определенной активности в определенной ситуации. Явление открыто немецким психологом Л. Ланге (L. Lange, 1888); общепсихологическая теория установки на основе многочисленных… … Википедия

М. о. формируются в процессе длительного О. и взаимодействия людей. Отношения целостная система индивидуальных избирательных сознательных связей личности с разными сторонами объективной действительности, включающая 3 связанных компонента:… … Психология общения. Энциклопедический словарь

В многих отечественных определениях мотива в качестве ключевого момента подчеркивается его осознанность. Мотив трактуется как осознанное (сознательное) побуждение для определенного действия, ставшее непосредственной причиной действий человека во внешнем мире (Рубинштейн С. Л., 1946, Селиванов В. И., 1974, Ковалев В. И., 1981). Между тем мотивы, так же как и потребности, могут характеризоваться разной степенью осознанности, что признают не только зарубежные, но и отечественные авторы (Murray Н., 1938, Madsen К., 1968, Корнилов К. Н., 1957, Соколова Е. Т., 1980).

А. Н. Леонтьев осознание мотивов вообще считал чем-то вторичным, изначально не данным, требующим специальной внутренней работы: «…мотивы актуально не сознаются субъектом; когда мы совершаем те или иные действия, то в этот момент мы обычно не отдаем себе отчета в мотивах, которые их побуждают. Правда, нам нетрудно привести их мотивировку, но мотивировка вовсе не всегда содержит в себе указание на их действительный мотив» (Леонтьев А. Н., 1975, с. 201).

Существование неосознанных, или неосознаваемых, мотивов является экспериментально доказанным фактом. Они проявляются в исследованиях восприятия (Соколова Е. Т., 1974; 1980), установки (Прангишвили А. С., 1978), мышления, художественного творчества (Бассин Ф. Б., 1978; Симонов П. В., 1978), нормального и гипнотического сна (Вейн А., 1978) и т. д.

В психоаналитической традиции неосознанность мотивов - это признак несовместимости вытесняемых мотивов и импульсов с образом социального, хорошо контролируемого «Я». Масштаб бессознательного неизвестен (Фрейд 3., 1991). Силы, движущие нами из этих глубин, могут быть всем чем угодно.

Под мотивами понимаются конкретные побуждения, причины, заставляющие личность действовать, совершать поступки, а также отношение учащегося к предмету его деятельности, направленность на эту деятельность. В роли мотивов во взаимосвязи выступают потребности и интересы, стремления и эмоции, установки и идеалы. Поэтому мотивы - очень сложные образования, представляют собой динамические системы, в которых осуществляются анализ и оценка альтернатив, выбор и принятие решений (рисунок 2.1.).

Рисунок 2.1. Психологические образования, выступающие в качестве мотивов.

Классификация мотивов, действующих в системе обучения, предполагает деление их по видам, уровням, направленности и содержанию (рисунок 2.2.).

Рисунок 2.2. Классификация мотивов обучения.

1. По видам выделяют мотивы:

1) социальные и познавательные (когнитивные),

2) побудительные и смыслообразующие,

3) внешние и внутренние,

4) осознанные и неосознанные,

5) реальные и мнимые.

Внешние мотивы исходят от педагогов, других лиц, общества в целом и приобретают форму подсказок, намёков, требований, указаний, понуканий, принуждений. Они действуют, но их действие встречает внутреннее сопротивление личности и поэтому не может быть названо гуманным. Истинный источник мотивации человека находится в нём самом - во внутренних мотивах. Необходимо, чтобы обучаемый сам захотел что-то сделать и сделал это. Вот почему решающее значение придаётся не мотивам обучения (внешнему нажиму), а мотивам учения (внутренним побудительным силам).

Осознанные мотивы выражаются в умении учащегося рассказать о причинах, побуждающих его к действию, выстроить побуждения по степени значимости.

Неосознанные мотивы лишь ощущаются в смутных, неконтролируемых сознанием влечениях, но в то же время они могут быть сильными.

Реальные мотивы осознаются обучаемыми и их преподавателями.

Мнимые (надуманные, иллюзарные) мотивы могли бы действовать при определённых обстоятельствах.

Дидактический процесс должен опираться на реальные мотивы и создавать одновременно предпосылки для возникновения новых, более высоких и действенных мотивов, существующих в данный момент как перспективные в программе совершенствования.

2. По уровням:

1) широкие социальные мотивы (долг, ответственность, понимание социальной значимости учения; стремление личности через учение утвердиться в обществе, утвердить свой социальный статус);

2) узкие социальные (или позитивные) мотивы (стремление занять определённую должность в будущем, получить признание окружающих, получить достойное

вознаграждение за свой труд);

3) мотивы социального сотрудничества (ориентация на различные способы взаимодействия с окружающими, утверждение своей роли и позиции в группе);

4) широкие познавательные мотивы (проявляются как ориентация на эрудицию,

реализуются как удовлетворение от самого процесса учения и его результатов; познавательная деятельность человека является ведущей сферой его жизнедеятельности);

5) учебно-познавательные мотивы (ориентация на способы добывания знаний, усвоение конкретных учебных предметов);

6) мотивы самообразования (ориентация на приобретение дополнительных знаний);

3. По направленности и содержанию:

1) социальные (социально-ценностные),

2) познавательные,

3) профессионально-ценностные,

4) эстетические,

5) коммуникационные,

6) статусно-позитивные,

7) традиционно-исторические,

8) утилитарно-практические (меркантильные).

Установлено, что 1) в различные периоды развития общества превалируют те или иные группы мотивов учения; 2) группы мотивов находятся в динамической связи между собой, сочетаются различным образом в зависимости от возникающих условий. Из этих сочетаний возникает движущая сила учения. Её характер, направленность, величина определяются суммарным действием мотивов.

Различные мотивы имеют неодинаковую силу на протекание и результаты динамического процесса. Например, широкие познавательные мотивы являются более слабыми по сравнению с учебно-познавательными мотивами в узкой области. В конкурентной среде более значимыми оказываются утилитарно-практические мотивы. В этой связи мотивы делятся на побудительные (в основе целенаправленных действий) и смыслообразующие («переводят» общественно-значимые ценности на личностный уровень - «для меня») мотивы. Широкие общественные мотивы, занимавшие ранее ведущее место, ныне действуют незначительно.

Отечественная педагогическая теория отыскивает новые мотивы всё ещё в старых ценностях. Однако их следует искать в удовлетворении личных интересов. В современном мире мы обречены ориентироваться на вечные ценности, на которые уже давно опирается западная гуманистическая педагогика (И.П. Подласый, 2000).

Собственные результаты исследований уровней преобладания различных мотивом у студентов медицинского колледжа отличаются в зависимости от их курса обучения. При поступлении в ССУЗ у студентов преобладают профессионально-ценностные и познавательные мотивы, а при окончании ССУЗа - утилитарно-практические и статусно-позиционные. Наиболее низким уровнем в обеих группах отличаются традиционно-исторические, эстетические, коммуникативные мотивы (таблица 2.1.).

Индивиды по-разному осознают свои потребности.

1. В зависимости от этого различают эмоциональные и рациональные мотивы.

2. В психологии различают две группы взаимосвязанных между собой мотивов жизни, поведения и деятельности. Содержание генерализованных мотивов выражает предмет потребностей и направленность устремлений личности. Сила этого мотива обусловлена степенью значимости для индивида предмета его потребностей. Инструментальные мотивы обусловлены не только потребностным состоянием личности, но и степенью её подготовленности, наличием других возможностей действовать успешно по реализации поставленных целей в данных условиях. Эти группы мотивов (генерализованные и инструментальные) в совокупности составляют мотивацию поведения и деятельности личности в тех или иных обстоятельствах и могут не только влиять, но и изменять друг друга.

Таблица 2.1.

Уровни мотивов ССУЗа (Р±m р, %)

Группы мотивов по направленности и содержанию	Группы респондентов
Группы мотивов по направленности и содержанию
1. Социально-ценостные
2. Познавательные
3. Профессионально-ценностные
4. Эстетические
5. Коммуникативные
6. Статусно-позиционные
7. Традиционно-исторические
8. Утилитарно-практические

Обозначения: степень достоверности различий между показателями:

* - р < 0,01, ** - р < 0,001.

3. По степени общественной значимости выделяют мотивы широкого социального плана (идеологические, этнические, профессиональные, религиозные и др.), группового плана и индивидуально-личностного характера.

4. Различают также мотивы достижения цели, избегания неудач и мотивы одобрения, аффилиационные (рисунок 2.3.).

Индивиды, совершая одинаковые по форме и предметным результатам поступки, нередко руководствуются разными и порой прямо противоположными мотивами, придают разное личностное значение своему поведению, действиям, соответственно и оценка этих поступков должна быть различной: и нравственной, и правовой (В.А. Сластенин, В.П. Каширин, 2001).

В ситуации обучения существуют три группы мотивов. Некоторые психологи придерживаются разделения мотивов на две группы. В обоих случаях деление происходит в зависимости от того, что лежит в основе мотивации, побуждение или потребность познания. Три группы мотивов, приводимые ниже, связаны с традиционными и активными формами обучения (рисунок 2.4.).

При традиционном обучении у обучаемых формируется две группы побуждающих мотивов:

I - непосредственно побуждающие мотивы. Они могут возникнуть у студентов за счёт педагогического мастерства преподавателя, формируя интерес к данному предмету. Эти внешние факторы отражают скорее заинтересованность, но не мотивацию познавательного плана.

II - перспективно побуждающие мотивы. Так, например, преподаватель объясняет студенту, что без усвоения данного конкретного раздела нельзя освоить следующий раздел, либо у студентов формируется мотив к обучению, поскольку впереди экзамен по дисциплине; или нужно отлично сдать сессию, чтобы получать повышенную стипендию. В этом случае познавательная деятельность является лишь средством достижения цели, находящейся вне самой познавательной деятельности.

Рисунок 2.3. Классификация мотивов личности

Рисунок 2.4. Виды мотивов обучения

При активных формах обучения возникает совершенно новая группа мотивов:

III - познавательно-побуждающие мотивы бескорыстного поиска знания, истины. Интерес к обучению возникает в связи с проблемой и развёртывается в процессе умственного труда, связанного с поисками и нахождением решения проблемной задачи или группы задач (Л.Д. Столяренко, С.И. Самыгин, 2005).

Рисунок 2.5. Классификация мотивов деятельности.

Классификация мотивов деятельности кроме осознаваемых и неосознаваемых включает в себя группы внутренних и внешних (рисунок 2.5.). К внутренним относят процессуальные и результативные мотивы и мотив саморазвития. К внешним мотивам принадлежат общественные, альтруистические, мотивы долга и обязанности, а также личностные, мотивы оценки и успеха, самоутверждения и благополучия (З.И. Тюмасева, Е.Н. Богданов, Н.П. Щербак, 2004).

Мотивы личности развиваются по определённым закономерностям (рисунок 2.6.).

До своего первого удовлетворения потребность ещё «не знает» своего предмета. Только в результате его обнаружения потребность приобретает свою предметность, а воспринимаемый (представляемый, мыслимый) предмет приобретает свою побудительную и направляющую деятельность функции, т.е. становится мотивом.

Мотивом называется предмет потребности или опредмеченная потребность.

Объективно возникает вопрос, зачем нужно вводить понятие мотива, если очевиден факт, что человек действует потому, что он хочет действовать. Субъективные переживания, хотения, желания не являются мотивами потому, что сами по себе ещё не способны породить направленную деятельность. Необходимо проанализировать каков предмет данного хотения, желания и т.д.

Мотивы побуждения, направляя деятельность, порождают действия, т.е. приводят к образованию целей. Цели как известно всегда осознаются. В отличие от целей мотивы актуально не всегда осознаются субъектом: когда мы совершаем те или иные действия, то в этот момент мы обычно не отдаём себе отчёта о мотивах, которые стали источниками этих действий. Означает ли это, что мотивы всегда неосознаваемы? Нет, существует класс и осознаваемых мотивов. Полимотивация человеческой деятельности - типичное явление. По своей роли, не все мотивы, «сходящиеся» на одну деятельность, равнозначны. Как правило, один из них главный, другие - второстепенные. Главный мотив называется ведущим мотивом, второстепенные - мотивами-стимулами: они не столько «запускают», сколько дополнительно стимулируют данную деятельность.

Рисунок 2.6. Развитие мотивов личности

Если мотивы не осознаются, то как они представлены в сознании? Мотивы такого рода проявляются в сознании, но в особой форме. Таких форм по крайней мере две. Это эмоции и личностные смыслы.

Эмоции возникают лишь по поводу таких событий или результатов действий, которые связаны с мотивами. Если человека что-то волнует, значит это «что-то» каким-то образом затрагивает его мотив. То есть особенность эмоций состоит в том, что они отражают отношения между мотивами и возможностью успешной реализации деятельности субъекта. При этом речь идёт о непосредственно-чувственном их отражении, о переживании. Эмоции релевантны деятельности, а не реализующим её действиям и операциям. Поэтому одни и те же операции, осуществляющие разные деятельности могут приобретать противоположную эмоциональную окраску. Даже успешное выполнение того или иного действия вовсе не всегда ведёт к положительной эмоции, оно может породить и резко отрицательные переживания. Это является сигналом о том, что достигнутый казалось бы успех со стороны ведущего мотива психологически является для личности поражением. Эмоции таким образом являются как бы ключом к разгадке действующих мотивов.

Личностный смысл - это переживание повышенной субъективной значимости предмета или события, оказавшихся в поле действия ведущего мотива.

Мотивы, которые побуждают деятельность и вместе с тем придают ей личностный смысл, называются смыслообразующими мотивами.

Характерной чертой смыслообразующих мотивов является то, что деятельность, сталкиваясь с препятствиями, не меняет свой личностный смысл. Происходит лишь нарастание психологической дискридитации возникшей от столкновения с препятствием эмоции.

Примерами осознаваемых мотивов могут служить большие жизненные цели, которые направляют деятельность человека в течение длительных периодов его жизни. Это мотивы-цели.

Осознание мотивов есть явление вторичное, возникающее только на уровне личности и постоянно воспроизводящееся по ходу её развития. Для осознания реально действующих мотивов своей деятельности субъект вынужден идти по «обходному пути», ориентируясь на эмоциональные «метки» событий. Мотивы открываются сознанию путём анализа деятельности, её динамики.

Работа по осознанию собственных мотивов требует большого интеллектуального и жизненного опыта. По сути, это специальность, которая имеет свой мотив - мотив самопознания и самосовершенствования.

Мотивы личности образуют иерархическую систему. Если сравнить мотивационную сферу человека со зданием, то оно у разных людей будет иметь совершенно разную форму. В одном случае это здание будет походить на пирамиду, т.е. с одной вершиной - с одним ведущим мотивом, в других случаях вершин может быть несколько. Здание это может быть высоким и низким, в зависимости от силы ведущего мотива.

В структуре одной деятельности данный мотив может выполнять функцию смыслообразования, в другой - функцию дополнительной стимуляции. Однако смыслообразующие мотивы всегда занимают более высокое иерархическое место, даже если они не обладают прямой аффектогенностью. Являясь ведущими в жизни личности, для самого субъекта они могут оставаться за «занавесом» сознания (А.Н. Леонтьев). Иерархические отношения мотивов начинают проясняться в ситуациях конфликта мотивов.

Как в ходе деятельности могут развиться новые мотивы?

В теории деятельности изучается механизм образования мотивов, который получил название механизма сдвига мотива на цель (механизм превращения цели в мотив). Суть этого механизма состоит в том, что цель, ранее побуждаемая к её осуществлению каким-то мотивом, со временем приобретает самостоятельную побудительную силу, т. е. становится мотивом.

Важно подчеркнуть, что превращение цели в мотив может произойти, только если накапливаются положительные эмоции, связанные с достижением этой цели. Предмет не может стать мотивом по заказу даже при очень горячем желании. Он должен пройти период аккумуляции положительных эмоций. Последние выступают в роли своеобразных «мостиков», которые связывают данный предмет с системой существующих мотивов, пока новый мотив не входит в эту систему на правах одного из них Ю.Б. Гиппенрейтер, Н.Д. Творогова, 1997.

Мотивы деятельности определяют её потребности. Если потребность - это определённое напряжение, вызванное нуждой в чём-то, но ещё не определяет направление активности субъекта, то мотив - это побуждение к действию, стремление к удовлетворению потребности, готовность психики, направляющая к определённой цели.

Мотив может иметь такие психологические проявления, как желания, хотения, намерения, стремления (рисунок 2.7.).

Рисунок 2.7. Мотивы деятельности личности и их психологические проявления, характеристики, функции.

Основными характеристиками мотива являются его сила и устойчивость.

Сила мотива оценивается по степени и глубине осознания потребности и самого мотива, по его интенсивности. Сила мотива зависит от силы мотивационного возбуждения (физиологический фактор), а также от ряда психологических факторов (знание результатов деятельности, вероятность её успеха, значимость деятельности для личности).

Для оценки силы мотива Аткинсон предложил формулу: М = П х В х З, где М - сила мотива,

П - мотив достижения успеха как свойство личности,

В - субъективно оцениваемая вероятность достижения поставленной цели,

З - значимость достижения цели для личности.

Устойчивость мотива определяется его сохранением во времени, его проявлением во всех основных видах деятельности человека.

Сила и устойчивость мотивации влияют на направление деятельности и на её успех. Усиление мотивации до определённого уровня увеличивает продуктивность и успешность деятельности, при дальнейшем увеличении мотивации показатели деятельности начинают снижаться.

Основными функциями мотива являются следующие: побуждающая, направляющая, регулирующая.

Побуждающая (или стимулирующая) функция проявляется в том, что мотив обусловливает активность человека, его поведение.

Направляющая функция отражает направленность энергии мотива на определённый объект, что обусловливает выбор поведенческих стратегий.

Регулирующая функция состоит в том, что мотив предопределяет характер поведения, которое зависит от того, какие мотивы оказываются наиболее значимыми в каждый конкретный момент времени (Б.Д. Карвасарский, 2002).

Изучение мотивов осуществляется в неразрывной связи с их формированием, в соответствии с определённым алгоритмом.

1. Определение и уточнение целей обучения.

Анализ сущности, содержания, направленности и силы мотивов, необходимых и достаточных для поддержки процесса и успешной реализации намеченных задач.

2. Выявление возрастных возможностей мотивации.

На сколько уровень мотивации учащихся определённого возраста соответствует «возрастным нормам», поставленным целям и задачам, трудностям учебного труда.

3. Изучение исходного уровня мотивации.

Это необходимо, чтобы обоснованно судить об изменениях, происшедших в мотивационной сфере обучаемого.

4. Изучение превалирующих мотивов.

Определяют ведущие мотивы в учебной деятельности, не существует мотивов хороших или плохих, все они важны, но по-разному влияют на процесс и результаты обучения.

5. Изучение индивидуальных особенностей мотивации.

Если педагог не может «дойти» до каждого учащегося, то он должен знать особенности мотивации хотя бы наиболее представительных подгрупп коллектива.

6. Анализ причин изменения (снижения, стабильности, повышения) мотивации.

Такими причинами могут быть недостаточный уровень развития (сформированности) самой мотивационной сферы, низкая обучаемость, неразвитость учебной деятельности, низкая обученность и др.

7. Формирование должных мотивов.

Не существует и не должно быть никаких специальных упражнений или тестов «на мотивацию». Используют в комплексе различные методики (переключение одного вида работы на другой, использование заданий оптимальной трудности, соревнование и др.).

8. Оценка достижений и планирование дальнейших действий.

После проделанной работы целесообразно подвести её итоги и проанализировать произошедшие изменения, показатели - реальные поступки обучаемых, изменение их отношения к обучению.

Ход и результаты деятельности по формированию мотивации необходимо учитывать, фиксировать уровень и наступившие изменения.

Конкретными показателями формирования мотивов являются:

1. тип отношения к учению,

2. цели (какие ставит и реализует обучаемый),

3. мотивы (ради чего учится),

4. эмоции (как переживает учение),

5. умение учиться,

6. уровень обученности (каких результатов достиг),

7. характеристики обучаемости (потенциальные возможности, каких успехов мог бы достигнуть).

Методы изучения, активизации и развития мотивов учения включают: наблюдение, анкетирование, интервью, беседу, экспертную оценку.

Сущность экспертной оценки состоит в организации целенаправленного и всестороннего изучения индувидуальной (или групповой) мотивации с помощью специальных экспертных методик и приглашением для этой цели коллег - педагогов или других специалистов-экспертов. Экспертиза проводится в соответствии со строго определённой процедурой. Обязательными моментами экспертизы являются чёткая формулировка целей экспертизы и вида экспертного заключения, определение квалификации экспертов, безвредность процедуры, обоснованность выводов и др. Упрощённым практическим способом экспертизы мотивации являются опросы преподавателей, участвующих в педагогическом процессе. Составляются анкеты, получают ответы на одни и те же вопросы от разных преподавателей, дают объективное заключение о развитости мотивационной сферы обучаемых, составляют индивидуальную и групповую картину сформированности мотивов.

Для большей точности применяют большее количество методов и специальных приёмов. Для накопления наблюдений и формирования первичных заключений рекомендуется ведение педагогических дневников в произвольной форме, где регистрируют различные проявления мотивации обучаемых.

Опыт зарубежных педагогов по формированию мотивации. Американские педагоги процессы, связанные с формированием мотивации, называют тренингом, который подразделяется на 4 основных направления:

1) мотивации достижений,

2) «причинных схем»,

3) личной причинности,

4) внутренней мотивации.

1. Тренинг мотивации достижений основывается на предположении, что при прочих равных условиях те обучаемые будут иметь более высокую успеваемость, у которых обострено чувство собственного достоинства и стремление постоянного улучшения своих достижений.

Формирование синдрома достижений предполагает:

- обучение учащихся как сопоставлять собственные достижения с достижениями других обучаемых,

- обучение способам поведения, типичным для человека с высокоразвитой мотивацией,

- изучение конкретных примеров из своей повседневной жизни, из жизни людей с высокоразвитой мотивацией достижения.

Американский психолог Д. Мак Клелланд предлагает стадии формирования синдрома достижения:

- привлечение внимания обучаемых к содержанию обучения,

- получение опыта мышления, поведения и эмоционального реагирования,

- усвоение специальных понятий и терминов мотивации достижений,

- соотнесение своих реальных мотивов со своим идеалом,

- практическое следование полученным наставлениям в реальных жизненных ситуациях,

- постепенное уменьшение внешней помощи, прогрессирующая опора на собственные силы.

2. Тренинг «причинных схем» непосредственно влияет на мотивацию, побуждая учащегося к определённому поведению или вызывая у него равнодушие и безынициативность. Обучаемый по-разному объясняет своё поведение, прогнозирует ход своих дальнейших действий в соответствии со своим объяснением. Все программы тренинга мотивации путём изменения причинных схем отдают предпочтение «усилию» как оптимальному способу изменения субъективного представления учащихся о причинах неудач, чтобы любые причинные объяснения заменить лишь одним - недостаточностью собственных усилий.

3. Тренинг личной причинности имеет целью научить обучаемых искать причины своих неудач прежде всего в самих себе и, по возможности, меньше зависеть от других людей. Чем меньше человек зависит от окружающих, тем он самостоятельнее. Человек не может быть «пешкой» в чужой игре, а «источником» для других. Педагог должен учить учащихся следующему:

- ставить перед собой реалистические цели,

- соизмерять цели со своими возможностями,

- знать свои сильные и слабые стороны,

- определять конкретные действия,

- планировать перспективу,

- правильно оценивать складывающуюся ситуацию,

- постоянно анализировать выполнение личной программы .

4. Тренинг внутренней мотивации остаётся основным. В его основе лежит открытие американского психолога Э. Деци: если испытуемым платили деньги за занятия, которые первоначально интересовали их сами по себе, то они теряли интерес к этим занятиям гораздо быстрее, чем испытуемые, которым ничего не платили. Вот и думай теперь - правильно ли мы делали, «подогревая» мотивацию учащихся премиями и стипендиями. Самые действенные в обучении - внутренние мотивы.

К факторам успешности этого тренинга относятся следующие:

Переживание учащимися собственной автономии или личностной причинности,

Ощущение обучаемости собственной компетентности, возможности свободного выбора.

Негативный эффект на внутреннюю мотивацию учения оказывают такие факторы, как:

Недостаток времени,

Необходимость выполнения работы к жёстко зафиксированному сроку.

Таким образом, мотивы познания имеют различные виды и классификации, построенные по ряду принципов. Они тесно взаимосвязаны с мотивами жизни, деятельности, поведения личности. В их основе лежит побуждение или потребность познания. Развитие мотивов личности происходит по определённым закономерностям. Мотивы характеризуются различными психологическими проявлениями. К их свойствам относят силу и устойчивость. Основными функциями являются побуждающая, направляющая, регулирующая. Изучение мотивов позволило определить закономерности их формирования.

Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»

Мотив - движущая сила поведения человека. И в этом нет ни малейших сомнений у исследователей, занимающихся вопросами детерминации человеческого поведения. Вместе с тем, несмотря на различия в интерпретации феномена «мотив», психологи едины в том, что «мотив как побуждение - это источник действия, его порождающий» 1 . В психологии, однако, неодинаково определяют тот исток, из которого исходит побуждение.

Позиции психологов по этому вопросу можно разделить на три блока. Первый не по значимости, а по выбору автора книжки, включает в себя не разделяемую подавляющим большинством психологов позицию, согласно которой к мотиву относятся только неосознанные побуждения: «Потребности могут осознаваться, и тогда поведение приобретает характер волевых действий, а могут оставаться неосознанными, и тогда оно называется влечением или мотивом» 2 . Подробностей приведенного определения авторы не дают и оставляют читателя-исследователя мучиться вопросом: а разве осознаваемые потребности не обладают побуждающей силой мотива?

Ко второму блоку относятся мнения о том, что мотив - это осознанное побуждение, а к третьему - как осознанное, так и неосознанное. Адепты мотива как осознанного побуждения не совсем последовательны в своих высказываниях.

В.И. Ковалев пишет: «Мотивы мы понимаем как побуждения, являющиеся свойством личности, возникающие на основе потребностей и в связи с характером общественных отношений и осознанные самим человеком» 3 .

Однако далее, подводя итог своим рассуждениям о мотиве, автор признает, что «мотив - это как бы осознанная потребность» . И тут же автор допускает, что «это уже не сама потребность, а ее отражение, проявление, как бы ее трансформирование и конкретизированное выражение» . Употребляя словосочетание «как бы», автор дает основание предположить, что считает возможным принять за истину и другую точку зрения.

С.Л. Рубинштейн также считал мотив осознанным побуждением, но полагал, что осознание может быть более или менее адекватным 1 .

Более многочисленную группу психологов составляют исследователи, которые утверждают, что мотив как побуждающая к действию сила может быть как осознанным, так и неосознанным 2 . Причем авторы отстаивают свои позиции с убежденностью Катона и его же завидной последовательностью: «Мотивы человеческой деятельности могут быть как осознанными, так и неосознанными, хотя в целом преобладают, разумеется, осознанные мотивы. Однако дело обстоит сложнее, и то, что мы называем осознанным мотивом, включает в себя моменты неосознанного и не полностью осознанного. При этом осознанные и неосознанные составляющие мотивов человеческой деятельности находятся в диалектическом единстве, которое не исключает их противоречий и борьбы» 3 .

Очень интересным и весьма полезным для дальнейшего исследования является понимание мотивации К. В. Шумейкиной. Исследователь отмечает: «Часто мотивацию характеризуют словом “влечение”, а эффекторное проявление мотивации сводят к максимализации усилий организма, направленной на удовлетворение той или иной потребности. Однако главным качеством мотивации является не свойство усиливать поведение (этим свойством обладает любая неспецифическая активация), а способность концентрировать это усилие в определенном биологически очерченном направлении (поиск пищи, влечение к особи другого пола, избегание определенного фактора внешней среды)» .

Если принять за основание (а иначе мы поступить не можем), что мотив есть побудитель к действию и только он толкает человека на совершение поведенческого акта, то следует подвергнуть анализу утверждение о том, что таким двигателем может быть и неосознаваемое, ибо в отношении осознаваемого почти все авторы единодушны.

Довольно странная картина: ученых часто опережают представители Эвтерпы и Мельпомены. Например, И.В. Гете вкладывает в уста Фауста слова:

«Ах, две души живут в больной груди моей,

Друг другу чуждые, и жаждут разделенья!»

Это те самые сознательные и бессознательные «Я», неразлучные антагонисты, про которые С.Л. Рубинштейн, противник понимания мотива как неосознанного побуждения, сказал: «Основы чувства не в замкнутом мире сознания, они в выходящих за пределы сознания отношениях личности к миру, которые могут быть осознаны с различной мерой полноты и адекватности. Поэтому возможно очень интенсивно переживаемое и все же бессознательное или, вернее, неосознанное чувство» . Маслоу, рассуждая о базовых потребностях, говорил в данном контексте: «Поскольку базовые цели не всегда представлены в сознании, то нам придется иметь дело с очень важной проблемой - с проблемой бессознательного. Изучение только сознательной мотивации, даже самое тщательное, оставляет за рамками рассмотрения очень многие человеческие мотивы, которые не менее, а. быть может, и более важны, чем те, что представлены в сознании» .

Вопреки общераспространенному мнению о том, что разработка сферы подсознательного началась с 3. Фрейда, попытки в этой области делались задолго до него. В произведениях Ксенофонта и Платона Сократ упоминает о своем личном демоне, который внушает ему некоторые мысли . Тем не менее нельзя не признать заслугу 3. Фрейда, который вызвал «самых злых духов критики психоанализа», выдвинув на первый план в духовной жизни бессознательное . Однако, поставив на первый план сексуальное бессознательное, 3. Фрейд акцентировал на нем свое внимание и недюжинные усилия исследователя, оставив в стороне иные особенности. Несомненно, 3. Фрейд внес позитивный вклад в теорию бессознательного и оставил после себя последователей, многие из которых так увлеклись его теорией, что стали видеть даже в музыкальных инструментах фаллический символ .

Современник 3. Фрейда К.Г. Юнг, который развил интересное учение об архетипах, был наиболее последователен в своем видении бессознательного. Его концепция легла в основу понимания бессознательного и российскими учеными.

К.Г. Юнг утверждал: «Внутренние мотивы возникают из глубокого источника, не порожденного сознанием и не находящегося под его контролем» .

Есть глубинная часть психики, утверждал исследователь, имеющая коллективную, универсальную и безличную природу, одинаковую для всех членов коллектива. Этот слой психики непосредственно связан с инстинктами, т.е. наследуемыми факторами. Они же существуют задолго до появления сознания и продолжают преследовать свои «собственные» цели, несмотря на развитие сознания. Коллективное бессознательное есть результат родовой жизни, которая служит фундаментом духовной жизни индивида .

К.Г. Юнг сравнил коллективное бессознательное с матрицей, грибницей, подводной частью айсберга: чем глубже мы уходим «под воду», тем шире основание. От общего - семьи, племени, народа, расы, т.е. всего человечества - мы спускаемся к наследию дочелове-ческих предков. Как и наше тело, психика есть итог эволюции. Психический аппарат всегда опосредован отношениями организма со средой, поэтому в психике запечатлелись типичные реакции на повторяющиеся условия жизни.

«Я произвел несколько сравнений, - пишет К.Г. Юнг, - между современным человеком и дикарем. Подобные сравнения существенны для понимания символических склонностей человека и той роли, которую играют сны, выражающие их. Обнаружилось, что многие сны представляют образы и ассоциации, аналогичные первобытным идеям, мифам и ритуалам. Эти сновиденческие образы были названы Фрейдом “архаическими пережитками”, само выражение предполагает, что они являются психическими элементами, выжившими в человеческом мозгу в течение веков» .

Иллюстрацией тезиса К.Г. Юнга могут служить наблюдения Ч. Ломброзо, который эмпирически доказал, что в творческих актах умалишенных содержатся элементы поведения, унаследованные от времен дикости.

Так, стихи одного из умалишенных сопровождались рисунками, точно такими же, как и наскальные рисунки дикарей, в которых они пытались отобразить свою историю . В поведении человека проявляется неосознаваемое наследство векового опыта человечества, включая и период дикости.

Рассуждая о филогенезе в контексте наследственных следов, которые имеют тенденцию к активизации, превращаясь в мотив поведения ради удовлетворения базовых потребностей, неукоснительно придерживаясь аксиомы удовольствия, Маслоу, компилируя из Фрейда, писал: «Энергия Ид - это инстинкты, но это энергия неорганизованная, не имеющая воли, управляемая одним лишь стремлением удовлетворить инстинктивные потребности в соответствии с принципом удовольствия» . Ид у Фрейда и Маслоу - бессознательное, в отличие от ЭГО, которого отличает сознание. Действительно, откуда, из какого ящика, быть может, прекрасной Пандоры, человек получил необходимость удовлетворять свои базовые потребности и каким образом потребности сформировались именно в таком ключе, который позволяет говорить о их мотивационном значении в случае активизации? Сэм Харрис с уверенностью утверждает, что они унаследованы: «Даже когда нам кажется, что мы управляем своей деятельностью (изменяем себя в лучшую сторону, приобретаем знания или совершенствуем навыки), единственные доступные нам инструменты унаследованы из прошлого» .

«История человеческого разума, - писал Дж. Локк, - это и история того, как унаследованные от предыдущих эпох рациональные формы и теоретическое содержание знания активно влияют на становление и осмысление чувственного опыта новых поколений, и история того, как они комбинируются с новыми формами и теоретическим содержанием, совместно детерминируя особенности чувственного отражения действительности» . По этому поводу у Ф. Ницше есть очень интересная мысль, точно выражающая сказанное: «Не только разум тысячелетий, но и безумие их проявляется в нас. Быть наследником - это опасно» . В его стихотворном творчестве это выражено так: «В моей крови кипит безумство озлобления» .

Типические черты векового опыта человечества, отражаемые психикой современного человека, не остались и не могли остаться обойденными вниманием пытливых умов, казалось бы, далеких от изучения психофизиологических явлений. Генрик Ибсен вкладывает в уста своего персонажа слова, точно иллюстрирующие влияние бессознательного на поведение: «Это нечто вроде привидений. В нас сказывается не только то, что перешло в нас по наследству от отца с матерью, но дают себя знать и всякие старые отжившие понятия, верования и тому подобное. Все это уже не живет в нас, но все-таки сидит еще так крепко, что от него не отделаться» .

Российские исследователи, не отрицая заслуг 3. Фрейда и К.Г. Юнга, продолжили начатое ими.

«При анализе высших форм рефлекторной активности - высшей нервной деятельности, - пишет Р.И. Кругликов, - на первый план выступает необходимость учета следовых факторов, так как эти факторы - память, т.е. накопленная история взаимоотношений организма и среды, - в наибольшей степени организует и модифицирует текущие приспособительные реакции». И далее: «...“донервные” формы памяти не исчезают - они сохраняются, функционируя на основе принципа “изменение от употребления”...» .

Генетически заложенный в механизме человеческого поведения исторический опыт человечества проявляется на уровне бессознательного в конкретных поступках. А.Т. Москаленко, В.Ф. Сержантов пишут: «Именно прошлое человечества детерминирует личность, жизнь которой, если она не застывает на мертвой точке, означает постоянное творение, новации, устремления в будущее» 2 . «Прошлое» лишь ждет своего часа и в благоприятный момент может проявиться нередко в насильственных действиях, чему свидетельством служат так называемые хулиганские мотивы, которые всякий раз всплывают в официальных бумагах правоохранительных органов в случае необъяснимого поведения.

В криминологии даже существует термин «парадоксальные преступления», под которыми понимаются деяния, совершаемые при отсутствии каких-либо видимых причин. Один из примеров такого рода парадоксальных преступлений, иллюстрирующих в большей мере историческое бессознательное в конкретном поведенческом акте, приводит в своей книге А.Ф. Зелинский. Этот пример достоин быть полностью приведенным и здесь.

15-летний ученик С. был на хорошем счету в школе и дома. Любил ходить с отцом на охоту. Одно из двух ружей находилось в его безраздельном владении. Однажды С., возвращаясь с охоты один, без отца, встретил двух знакомых школьниц. Захотелось обратить на себя внимание, и он шутливо пригрозил одной из них: «Люда, я сейчас тебя подстрелю!» И, быстро зарядив ружье патроном, выстрелил.

Девочка умерла там же, на улице поселка. Убийца был в отчаянии и долго не мог понять, что произошло.

Осужден за неосторожное убийство 3 .

А.Ф. Зелинский так комментирует этот случай: «Думается, что в основе подобных “парадоксальных” преступлений лежат возникающие из подсознания импульсы, соответствующие психологической установке виновного» 1 . Об установке мы поговорим чуть позже, а здесь, коль скоро речь зашла о парадоксах, хотелось бы провести параллель между приведенным случаем неосторожного убийства и исследованиями ученых в области развития морали.

«От рыцаря ожидалось, что он постоянно будет заботиться о своей славе», - отмечает М. Оссовская, исследуя феномен средневекового рыцарства 2 . Забота о славе у рыцаря проявлялась не только в военных подвигах, но и в различного рода действиях, иллюстрирующих значимость «Я» индивида. Например, демонстрация силы на глазах у дамы. Если спуститься ниже по нервным ступеням психики, то можно вспомнить исследования зообиологов, красочно живописующих брачные баталии самцов животных на глазах у неблагодарной самки, остающейся с победителем, что характерно и для человеческого общения в период ухаживания за дамой.

В связи с филогенетическим бессознательным, архетипическими чертами психики, оказывающими влияние на поведенческие реакции, обращает на себя внимание такое преступление, заставляющее правоприменителя совершать массу ошибок, как хулиганство.

В УК РФ хулиганство представлено в двух видах - как мотив оно урегулировано, например, в п. «и» ч. 2 ст. 105 и как деяние, проявляющееся в конкретных действиях, - в ст. 213.

Статья 213 УК РФ формулирует хулиганство как умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок и выражающие явное неуважение к обществу, которые совершаются либо с применением оружия или предметов, используемых в таком качестве, либо по экстремистским мотивам.

Данная законодательная формулировка столь аморфна, что вызывает недоумение: неужели иные преступления не выражают явного неуважения к обществу и не нарушают или в иной степени, чем хулиганство, нарушают общественный порядок? Например, нанесение умышленных тяжких телесных повреждений. Если общество поставило нормативную преграду совершению этого преступления, следовательно, пренебрежение установленной нормой (масштабом поведения) есть проявление неуважения к обществу, которое может быть как явным, так и неявным, и несомненное нарушение существующего в данном обществе порядка. То же самое относится ко всем без исключения умышленным и ряду неосторожных правонарушений.

На практике хулиганство выливается в совершенно конкретные действия, которые в уголовном законодательстве урегулированы конкретными нормами. Это различного рода телесные повреждения, уничтожение имущества, оскорбление и т.п. Однако суды часто ошибочно квалифицируют такого рода конкретные преступные акты как хулиганство. При этом критерием квалификации по ст. 213 УК РФ служит место совершения преступления или наличие посторонних лиц. Этот парадокс отражается в конкретных судебных решениях.

Получается весьма странная картина: несмотря на доктринальную аксиому о субъективном вменении правоприменитель ставит наличие или отсутствие преступления в зависимость от места совершения преступления или наличия посторонних лиц. К тому же часто практические работники квалифицируют деяние как хулиганство в том случае, если трудно дать содеянному точное определение.

Такое положение можно объяснить лишь тем, что мотив деяния, т.е. внутреннее побуждение, законодатель превратил в преступление, что противоречит канонам уголовного права, влечет и впредь будет влечь за собой ошибки в правоприменении.

Если правоприменителю мотив преступного деяния непонятен, деяние без долгого мудрствования квалифицируется как хулиганство. Так, в приговоре по делу П. было отмечено, что «мотив убийства дочери - месть жене за супружескую измену признается хулиганским, так как дочь не могла отвечать за поступки матери и действия П. по отношению к ней явились беспричинными» .

Между тем хулиганство - это не преступление, а мотив, который может вылиться в противоправные действия. Как таковой мотив хулиганства совершенно обоснованно занял место в ч. 2 ст. 105 и ряде других норм Особенной части УК РФ. Но совершенно неоправданно превратился в преступление, предусмотренное ст. 213 УК РФ. Непонятный правоприменителю мотив хулиганства довольно просто объясняется с позиций психофизиологии, учитывая филогенетический опыт человечества.

Рыцарь должен был привлечь к себе внимание, иначе его ждало забвение, смерть.

Современный человек также обречен на поиски внимания к своей особе. Это означает непременное удовлетворение базовой потребности в признании. Такое внимание может быть заслужено, например, «думскими» эскападами народных депутатов, скандальным романом или подвигом. Ради внимания можно сочинить «Божественную комедию» или поджечь Рим. Для любого человека лучше совершить что-то дурное и порицаемое, чем оставаться неуслышанным и неувиденным, невостребованным.

Согласно психофизиологической аксиоме никакое наказание не идет по своим психотравмирующим свойствам в сравнение с не-подтверждением своего «Я», что является удовлетворением препо-тентной потребности. Если ругают - значит, признают факт моего существования, знают, помнят. Этот психофизиологический феномен является универсальным. Чтобы убедиться в этом, достаточно представить, что вас, при всей очевидности вашего бытия для вас же самих, окружающие перестали вдруг слышать, видеть, вообще воспринимать. К тому же, совсем про вас забыли. Самый вероятный исход в такой ситуации - сойти с ума или покончить с собой (статистика самоубийств, увы, подтверждает сказанное). В этом контексте интересна притча об Агасфере - иудее-ремесленнике, мимо дома которого проходил на казнь Иисус, попросивший Агасфера дать ему возможность прислониться к стене его дома, чтобы отдохнуть. Агасфер оттолкнул Иисуса и сказал: «Иди, на обратном пути отдохнешь», за что был осужден вечно скитаться по земле до второго пришествия Господа, всеми отвергаемый, презираемый и не находящий участия. Говорят, что Агасфер, получивший печать вечного жида, просит у Бога смерти, дабы избавиться от невыносимого бытия, но смерть не приходит к нему.

Хулиганство есть проявление своего игнорируемого обществом «Я», которое выражается в совершенно конкретных поступках, за которые субъект и должен нести уголовную или иного рода ответственность как за совершенное по хулиганским мотивам.

Параллели между животными инстинктами, рыцарскими баталиями и современными так называемыми хулиганскими побуждениями вполне уместны и подтверждаются мнениями ученых о том, что в генотипах скрыта информация о структурах весьма древних предков.

Наиболее рельефно о взаимосвязях с предками пишет Питер Фишер:

«Самая древняя часть мозга - мозговой ствол. В нем, как считает Вильсон, хранятся инстинкты, уходящие своими корнями в жизненный опыт пресмыкающихся: хранение добытого, соблюдение твердых правил, стремление к прочной, незыблемой системе устройства мира». И далее приводит весьма интересный пример: «Если, например, человек упрямо держится за отжившие бюрократические инструкции, значит, в нем победил доставшийся нам от пресмыкающихся, отрицающих любые изменения, мозговой ствол. Ненависть и разрушительная агрессивность исходят от эмоционального промежуточного мозга ранних млекопитающих» 1 .

Подтверждением сказанному может служить инстинкт как врожденная особенность образа действия. Инстинкт определяет стратегию поведения, оставляя решение тактических вопросов на долю психики. В этом смысле психологи называют инстинкт мотивом поведения. Так, В.К. Вилюнас пишет: «В мотивационном аспекте инстинкт можно охарактеризовать как унаследованный механизм удовлетворения потребностей, специфика которого состоит в побуждении индивида к совершению ряда частных действий без отражения общей их направленности, контроль за которой превышает приспособительные возможности психики на ранних этапах ее развития» 1 .

Роль инстинкта в качестве побудителя человеческого поведения неустанно подчеркивал и И.М. Сеченов, а затем и его последователи. А ведь инстинкт - это не что иное, как филогенетическая программа, в которой запечатлены мудрость и безумие веков. Следовательно, они также влияют на поведение человека, выступая в качестве мотивов.

Ученые отмечают, «бессознательно» комментируя Ф. Ницше, что наследие веков в нашей памяти весьма специфично. В основном оно состоит из отрицательных эмоций, неприятных раздражителей, которые, оставаясь в бессознательной сфере, всегда готовы выплеснуться в сознание, уже целенаправленно детерминируя человеческую деятельность.

В связи с этим представляет интерес пример, приводимый в статье С. Гарфилда. В его репортаже о реслинге один из борцов сообщает: «Борьба для меня - единственная возможность дать выход своим сдерживаемым чувствам, расслабиться, не приходя в противоречие с уголовным кодексом» 2 .

Как же проявляется эта историческая наследственность в человеческой психике - только ли в диком восторге от актов жестокости или, быть может, в чем-то ином?

Немецкие исследователи отмечают: человеческое наследство может быть явлено на свет и в виде благопорядочных поступков, которые также исторически перенесены в психологическую память. «“Хорошие” манеры, по определению, - это те, которые характеризуют собственную группу; мы постоянно руководствуемся их требованиями, они становятся нашей второй натурой. В повседневной жизни мы не осознаем, что их назначение состоит в торможении агрессии и в создании социального союза» 3 . Та группа людей, где так называемые хорошие манеры были гораздо более естественны, чем «плохие», передает их из поколения в поколение, фиксирует генетически. В этом отношении заслуживают самого глубокого внимания публицистические очерки российских исследователей, доказывающих, что после истребления советской властью российской интеллигенции слой благородных людей в стране практически исчез...

Исследования российских ученых, которые в области «исторического бессознательного» достигли больших успехов, с очевидностью показывают, что и «мудрость и злостность веков» бессознательно способны детерминировать поведение человека.

Однако только ли одни вековые традиции, ушедшие в бессознательное, способны на этом теневом уровне влиять на человеческое поведение?

Российские ученые отмечают: «Неосознанную часть психики обычно связывают с деятельностью подкорки, в которой сосредоточен основной массив филогенетической информации, иначе говоря, опыт вида и рода. Однако толкование данного вопроса недостаточно, даже упрощено. Оно не дает возможности правильно объяснить, например, локализацию так называемых автоматизмов, которые формируются в онтогенезе индивидуального сознания, главным образом в период становления психики ребенка» 1 .

Следовательно, на уровне бессознательного проявляются не только мудрость и жестокость веков, но и онтогенетические следы, ушедшие в тень уже в процессе индивидуального развития. Значит, уровень бессознательного может быть разделен исключительно условно и лишь в целях более скрупулезного изучения на два блока :

1) блок исторически унаследованного в сознании, диктующего необходимость демонстрации собственного «Я» - эффект филогенеза;
2) блок онтогенетически приобретенного, но не прошедшего стадию осознания.

Второй блок бессознательного, выделенный нами, образуется в человеческой психике посредством получения из внешнего мира сенсорной информации. Однако информация эта не осознается, обрабатываясь и используясь на различных психических уровнях, куда включается, главным образом, подкорка.

Неосознанная часть психической деятельности представляет собой одновременно неосознанную сторону высшей нервной деятельности. Вместе с тем эта неосознанная часть может переходить в сознание, осознаваться и, наоборот, что раньше осознавалось, может уходить в бессознательную тень, которую И.П. Павлов, а вслед за ним и современные российские исследователи, считали преобладающей и императивной: «Благодаря подсознанию индивидуально усвоенное (условно рефлекторное) приобретает императивность и жесткость, присущие безусловным рефлексам» 1 .

Ученые криминального цикла отражают, пожалуй, те тенденции, которые характерны в отношении рассматриваемого нами вопроса для психофизиологических исследований. Единства нет. Причем наиболее консервативны в вопросах бессознательного применительно к мотиву представители науки уголовного права. В учебниках уголовного права подчеркивается, как было показано выше, характеристика мотива как осознанного побуждения: «Мотив - это осознанное побуждение...» 2 .

В монографических исследованиях, однако, авторы почему-то проявляют большую осторожность, хотя следовало бы это сделать в первую очередь в учебниках, поскольку именно они являются основой для развития студента. Б.С. Волков пишет: «По общему правилу, мотив преступления - побуждение осознанное, опосредованное желанием осуществления цели» 3 . Утверждая «общее правило», он же чуть ниже отмечает, что мотивы могут быть в отдельных случаях и неосознаваемыми 4 .

В исследованиях криминологов наблюдается гораздо больший прогресс в сфере изучения бессознательного. Ушли в небытие времена монополизма и стигматизации в науке, и однозначные заявления, претендующие на единственную истину, воспринимаются как архаичные.

В свое время, причем сравнительно недавно, криминологи писали: «В сознательной деятельности, в том числе и в мотивации, всегда имеются неосознаваемые или не вполне осознаваемые компоненты. Советская наука отвергает буржуазные концепции мотивации, в которых источником человеческой активности объявляются врожденные, бессознательные побуждения. Однако она не отрицает неосознаваемости отдельных элементов мотивации поведения, хотя главной движущей силой противоправных действий выступают сознательные побуждения людей» 5 .

Действительность показала противоречивость подобных суждений, что нашло отражение в исследованиях криминологов последних лет, где все настойчивее утверждается ведущая роль в ряде случаев бессознательного в системе детерминации преступного поведения. В конце концов эксперименты, проводимые психологами, доказывают ведущую роль бессознательного в процессе выбора поведенческой реакции. Так, в одном из экспериментов 1 покупателей попросили оценить четыре пары чулок и выбрать наилучшую. Никто из участников эксперимента не заметил, что все чулки одинаковы. Большинство выбрали чулки, расположенные справа. Когда покупателей спросили о причине такого выбора, они не говорили, что склонны вообще выбирать вещи, находящиеся справа. При этом они утверждали, что качество ткани выбранных чулок лучше. Когда же исследователи спросили у участников эксперимента, повлияло ли расположение товара на их выбор, то они сочли такой вопрос за вопрос сумасшедшего. Оценивая проведенный эксперимент, Крис Пэйли совершенно справедливо, обоснованно и одновременно остроумно замечает: «Бессознательное использует странные методы, чтобы заставить нас сделать выбор. Роль сознания состоит в том, чтобы предложить правдоподобное объяснение тому, как мы принимаем решение» 2 .

Итак, в качестве мотивообразующих факторов поведения, в частности преступного поведения, могут выступать как осознанные, так и, главным образом, неосознанные побуждения. В психологической и в юридической литературе предлагается иерархия соответствующих факторов, которая в конце концов сводится к одному - потребности, являющейся единственной силой, детерминирующей поведение.

Пэйли К. Не бери в голову. М.: Манн, Иванов и Фербер, Там же. С.110.

2015. С. 109-110.